Тридцать три миллиарда рублей – ровно столько было взято из российской казны на военное присутствие в Сирии. Эти цифры озвучил сегодня Владимир Путин на награждении военнослужащих, принимавших участие в кампании.

Подозреваю, сейчас во всех этих ваших интернетах начнется тотальное нытье про пенсии бабушек, велодорожки и скамеечки – ну, обычный набор соплей. Однако спешу разочаровать особо ретивых – все деньги были взяты из бюджета Минобороны. Из тех средств, что предназначались для проведения учений и боевую подготовку. По мнению главы государства, лучше расходовать эти средства в бою, чем на полигонах. И с этим сложно поспорить.

Если отбросить в сторону мысли в стиле «вот бы мне эти миллиарды, я бы», то получается вполне себе логичная картина – за 6 месяцев, что длилась операция в Сирии, в самом, что ни на есть, настоящем бою были проверены ракетные, танковые, авиационные и прочие войска. Испробованы и продемонстрированы Западу супер-современные «Калибры» - в особенности знатный щелбан по носу получили турки, которым было четко показано, как далеко могут летать ракеты, выпущенные из акватории Каспийского моря. 

Любые учения такого масштаба никогда не сравнятся с реальной боевой обстановкой, а полученный в ходе учений опыт едва ли дотянет до боевого даже наполовину. В особенности это касается наших доблестных летчиков, которые не имели серьезной международной практики чуть ли не со времен Афганской войны.

О целях и задачах, которые стояли перед Миообороны, уже сказано немало слов. Однако смело, без допущений и предположений, можно говорить об одной глобальной цели, с которой наши военные справились на отлично – команда Шойгу дала нашей армии настоящий боевой опыт, дала почувствовать «вкус крови» (как бы негуманно это ни звучало, но армия становится боеспособной не в казармах и полигонах, а только в реальном бою; да и создается она не для вышагивания на парадах в белых кителях).

И такой опыт стоит много больше, чем 33 миллиарда. Много-много больше. А его отсутствие – обходится значительно дороже.