Год с небольшим назад я написал этот текст:
«Мой друг по военному училищу перестал отвечать на письма. В «скайпе» напротив его имени теперь непрерывно висит хмурое серое облако отсутствия. Он живёт в Харькове. С первых дней майдана он, как и все украинцы, стал жить у телевизора. Сначала азартно ругал Януковича и требовал немедленного его ухода. Затем, когда Майдан полыхнул «коктейлями Молотова» и превратился в жуткое, затянутое густым жирным дымом горящих покрышек ристалище, где не на жизнь, а на смерть дрались сотни украинцев, он, оглушённый этой болью, стал требовать наведения порядка и остановки этой бойни. А потом, когда залитый кровью Киев пал под натиском бандеровских сотен, а Крым одним ударом отсёк все удерживающие его с Украиной связи, он перестал отвечать.
Я знаю, что он жив.
Сестра моего соседа, живущая в Коломые, назвала его фашистом, кацапским выродком и пожелала ему сдохнуть, подавившись Крымом. Год назад он оплатил страшно дорогое лечение её сына в Израиле…
Майданная революция страшной трещиной прошла по судьбам миллионов простых людей по обе стороны русско-украинской границы. Сёстры перестали разговаривать, братья разругались вдрызг. Племяши друг другу по «скайпу» ножи показывают, страшным матом кроют друг друга…
Как остановить эту гражданскую войну? Что сделать? Что сказать?
Елейное «Давайте, братья, помиримся»?
Протянуть раскрытую для дружеского пожатия ладонь?
Не получится…
«Мириться? Да вы нас предали! Мы к вам, как к самым близким братьям, а вы нас в спину, прямо между лопаток подлой воровской финкой! Когда нам было трудно, когда мы ослабли, вы взяли и забрали наш Крым. Нашу жемчужину, наше богатство…
Не будет теперь мира! Вы сначала Крым верните…»
Братья?
Двадцать три года паны начальники новой Украины делали всё, чтобы оторвать вас от нас. Переписывали вашу историю, так чтобы слово «русские» исчезло, чтобы «русская земля» никогда не шла от Киева, чтобы святой Владимир стал гарным казаком с оселедцем, а «московиты» – чужим диким народом, то ли от финно-угров возникшим, то ли от татаро-монголов.
И все эти годы вы молчали.
У вас бандеровцы маршировали по улицам освобождённых когда-то нашими дедами городов, отправлялись воевать с «москалями» в Чечню, а вы лениво отмахивались: «Эгеж! Це пустое. Молодёжь резвится. Пройдёт…»
И даже когда новые ваши правители, ещё из «оранжевых», начали выпихивать русский флот из нашей святыни – Севастополя, который мы уступили вам под слово быть друзьями и братьями друг другу, а ваши зенитные расчёты под Цхинвалом сбивали наши самолёты, вы недовольно морщились: «А зачем вы цену на газ задрали? Не по-братски это…»
И вот теперь единый, сшитый когда-то Богданом Хмельницким и Петром Могилой парус нашей истории с оглушительным треском лопнул напополам, нет сил пытаться его вновь сшить.
Впервые за двадцать три года мы больше не будем хвататься за призраки прошлой дружбы, скидками и кредитами удерживать обрыдшее вам единство. Не будем уговаривать ваших панов и панночек повременить с «уходами» в НАТО и ЕС.
Мы просто уходим.
Уходим от скачущих, как бесы на шабаше подростков: «Хто не скачэ, той москаль!» От рыка бендеровских «боёвок»: «Москаляку на гиляку!» От шипения пани Юли: «Убивать кацапов с их Путиным, расстреливать из атомного оружия…»
И Крым четырьмя миллионами ног своих жителей уходит с нами, выбрав свою судьбу и своё будущее.
Страница закрыта!
Дай Бог вам построить то Царство Божие на земле, которое вам так обещают ваши паны. Построите – счастья вам! По крайней мере, тогда, значит, не зря вы рушили и жгли древний Киев, не зря прокляли своих родных по нашу сторону границы, не зря хоронили своих близких, расстрелянных на Грушевского.
Но только если через полгода, вдруг, очнётесь вы и увидите вокруг себя не рай на земле, а выжженную, разорённую страну, а на шее – знакомую ещё по гоголевскому Вию панночку с жуткой русой косой, которая пятками вышибает из ваших боков последний дух, может быть, тогда хватит вам духу и силы признаться себе, что вас просто обманули. Страшно и подло. Заморочили вас и заставили предать своих братьев. Нас, русских.
И тогда позвоните. Мы ответим.
Потому, что мы всё помним. И своих не бросаем…»
апрель 2014 г.
Что я могу сегодня добавить к сказанному тогда?
В апреле четырнадцатого, полыхнувшая черед два месяца на Донбассе чудовищным костром гражданская война казалась мне, военному эксперту, почти невозможной.
Ну, полицейская операция ещё куда не шло, но не война!
Помню шок от первых миномётных обстрелов Славянска — как это возможно?
Ведь это же не Сирия и Чечня!
Но потом у меня на глазах «Ураганы» били мирному и беззащитному Зоринску и женщина с дочерью собирали по размётанному в прах двору обугленные останки отца и деда…
Теперь я точно знаю, что однажды Украине нестерпимо захочется забыть страшный позор и ужас этой войны.
Она стала увечьем Украины, которое ещё много лет будет отзываться невыносимой болью.
Я увидел за этот год здесь столько боли, что постарел на десять лет потому, что невозможно оставаться глухим и бесчувственным к страданиям родных и близких.
Причём, я теперь не могу для себя их разделить — тех, которые по ту сторону, и тех, которые по эту. Боль и страдания простых людей они везде одинаковые, как и цвет крови, которую льют здесь почти как воду.
Десять тысяч погибших — почти сто тысяч литров крови!!!
Задумайтесь!
Раньше мне казалось, что родившись и прожив на Украине целый кусок своей жизни, я хорошо знаю её душу, её психологию, её народ. Сегодня я многое открыл для себя заново.
Но, пожалуй, главное, что я открыл в себе — я открыл в себе огромную любовь к Украине!
К истерзанной, озлобленной, разорванной на куски, но такой родной и близкой мне Украине.
Я не хочу сейчас писать о тех, кого я ненавижу, и мои убеждения стали только выверенней этим страшным временем. Враги это враги!
Но мои слова не о них, а о любви.
Сладчайшая моя Украина!
Родина детства, где солнце всегда светило, кажется, так же тепло, как глаза мамы.
Твои краски, твои запахи, твои песни навсегда вошли в мою душу и будут жить там до последнего дня. Я счастливый человек — у меня две Родины — моя Россия и моя Украина — два крыла!
И кто может у меня хоть одно из них отобрать?
Мой величавый, утонувший в зелени прекрасный Киев, мой седой древний Львов, мой солнечный Донецк, мой дружеский Харьков, моё Озёрное, мой Васильков, мой Житомир.
Я знаю, что там живут достойные, прекрасные люди, мои друзья и знакомцы.
Да Бог с ним, что там мы наговорили друг другу в запале и обиде!
Сегодня мне так легко дотянуться до них прозрачными крыльями души через любую пропасть и самую чёрную обиду, змеёй проползшую между нами год назад.
Я по-прежнему люблю вас!
Я помню наши посиделки в Харькове и прекрасный день на киевском днепровском пляже, львовские ночные аллеи и расплавленную страсть Донецка.
Вы мои братья!
Я не боюсь сказать о стойкости и упорстве украинцев в бою.
Чего кривить душой — мы одного корня и одной крови и, коль мы умеем воевать и умирать, то глупо отказывать братьям в этом праве.
Да, сегодня мы смотрим друг на друга сквозь прицелы, но и это пройдёт!
Нас объединяет и связывает столько прекрасного и святого, что никакой морок это не сотрёт и не вытравит.
Переживём!
Мне легко любить Украину, потому, что на Донбассе я увидел такое мужество и стойкость простых людей, их верность своей земле, своим домам, своим отеческим могилам, что быть частью их, делить с ними хоть чуть-чуть их тяготы это огромная честь.
Мне легко любить Украину, потому что неожиданно для себя я открыл, что даже, сидя под артобстрелом, вжимаясь в стенку подвала, я испытывал не лютую ненависть к чужому разрушителю, а обиду и злость на родного мне человека, вдруг ставшего врагом.
А своих однажды прощают!
Я знаю, что мы все придём в себя, и наше единство не разорвут ни пляшущие обезьяны с речёвками про москалей, ни политики с их палаческой работой по разрубанию единой плоти нашей общей Родины и нашей истории.
Мы были, есть и будем братьями!
И когда в очередной раз на Востоке начинают ухать далёкие залпы я с горечью шепчу: «Да что же вы делаете, глупые?»
Свежие комментарии