Сегодня мы прогуляемся по одной улочке Москвы.
Лебяжий переулок — небольшая улица – всего 190 метров - в центре между Боровицкой площадью и Ленивкой.
Переулок мог исчезнуть по Генплану 1935 года, кварталы между Кремлевской набережной и Волхонкой предполагали сделать частью проспекта Дворца Советов, и они подлежали сносу.
Название известно с 1737 года. Веком раньше здесь был известен Лебяжий пруд на реке Неглинке. Здесь с 1620-х годов находился Лебяжий двор. Он располагался в окрестностях Аптекарского сада (на противоположном от Кремля берегу Неглинки) и ведал разведением птиц для царского стола. «В нижнем течении Неглинная была запружена, на пруду разводились лебеди, отчего он был назван Лебяжьим, и переулок, шедший от Ленивки к пруду, стал также называться Лебяжьим», - писал историк Москвы Сергей Романюк.
Аптекарский сад и Конюшенный двор на Сигизмундовом плане 1610 г.
Лебяжий пруд был засыпан в 1706 году по указу Петра I при строительстве оборонительных бастионов вокруг Кремля на случай прорыва к Москве шведской армии Карла XII (Н.М.Пашаева, Москва в зеркале столетий. - М.: 1997). Эти бастионы изображены на планах Москвы XVIII века (Мичуринский план 1739 г.
и план Горихвостова 1767-68 гг.)
Фрагменты «Мичуринского плана» 1739 г. (слева) и плана Горихвостова 1767-68 гг. (справа) с петровскими бастионами вокруг Кремля и Китай-города.
Была у него и еще одна функция, как писал Иван Кондратьев в книге «Седая старина Москвы»: «Ров, идущий вокруг Кремля, великий князь (Василий Иоаннович) велел мастеру Алевизу Фрязину обложить камнем и кирпичом и выкопать при впадении Неглинной в Москву-реку, за Боровицкими воротами, пруд, названный Лебединым. На этом пруду была поставлена каменная мельница, и вода из него проводилась во рвы».
Заселение территории Белого города вдоль Москвы-реки начинается с XVII века, когда здесь размещаются дворы Стрелецкой слободы. После известного бунта слобода была разогнана, а освободившееся землевладение поделено между двумя царедворцами – Головиными и Зотовыми и принадлежало их потомкам до 1780-х годов.(От Боровицкой до Пушкинской площади. Москва, которой нет. Путеводитель. - М.: Мemories, 2007)
До восьмидесятых годов XVIII столетия владения в районе нынешнего Лебяжьего переулка, выходившие к Кремлевской набережной и практически к стенам Кремля, в разное время принадлежали боярскому роду Головиных и дворянам Зотовым.
В 1740-х гг. северную сторону переулка занимала усадьба царевны Екатерины Ивановны, племянницы Петра I.
Каждый дом в переулке имеет свою удивительную историю, в которую вплетаются судьбы обитателей.
Екатерина Иоанновна, дочь брата Петра I Ивана Алексеевича получила участок после падения Александра Меншикова, не удержавшегося в борьбе за власть. В числе многочисленных владений его был и дом у Боровицких ворот, который в октябре 1727 г. царевна Екатерина Ивановна просила отдать ей «на время». В конце ХIХ века усадьба Екатерины Ивановны была разделена на небольшие застроенные участки. Из старых, XVIII века, зданий остался лишь дом №4, но и он в 1907 г. был капитально перестроен.
Другую, четную сторону Лебяжьего переулка занимала обширная усадьба, принадлежавшая в 1740-х гг. сержанту Преображенского полка Н. Зотову, внуку знаменитого петровского «князь-папы», который имел в этих местах дом еще в 1716 г. Исследователь Александр Можаев считает, что упоминаемая в документах Петровской эпохи «князь-папинская полата» находилась вблизи Кремля, и «всепьянейшие ассамблеи» с участием «смиренного Аникита» и «протодиякона Пахома <непристойное прозвище> Михайлова» происходили именно здесь.
По предположению историка С.К. Романюка, Зотовым-внуком был выстроен главный дом – на набережной, «лицом» к реке и «левым боком» к Кремлю. Палаты Зотова, возможно, сохранились до сих пор в объеме дома №1/9 по Кремлевской набережной.
Сейчас это основное здание Российской книжной палаты.
После 1780-х годов усадьба не раз меняла владельцев, каждый из которых занимался перестройками и переделками. В современной литературе бывший главный дом часто упоминается как «дом Алябьевых». Известно, что сенатор А. В. Алябьев купил усадьбу в 1805 году у некоей кригс-комиссарши Шатиловой. Стараниями господина сенатора к главному дому были пристроены два флигеля; при этом здание чуть «выросло» в высоту за счёт мезонина. Вопреки надеждам любителей городских легенд, сын Алябьева, участник войны 12-го года, известный композитор-любитель, в этом доме не жил и романсов здесь не пел. После Отечественной войны перед домом был устроен парадный двор; в 1820-х годах появился портик о шести коринфских колоннах, он же балкон.
Г.Лари. Вид Каменного Моста в Москве и палаты Зотова с деревянным мостиком у Водовзводной башни. Начало XIX века.
В течение ХIХ века усадьба продолжала менять владельцев и перестаиваться. В конце 1860-х здесь обосновался некий Попов, коллежский секретарь, и устроил на территории усадьбы водочный завод. По кончине предпринимателя фирма была унаследована его супругой, а затем перешла к «Товариществу преемников вдовы Поповой». Горячительные напитки завода называли не иначе, как «слеза вдовы Поповой». «Товарищество» просуществовало на Кремлевской набережной до 1908 года.
В 1911 году участок купил Петр Солодовников — сын миллионера-промышленника Гаврилы Солодовникова, известного в Москве своею скупостью и театром на Большой Дмитровке. Сын, продолжая семейную традицию, разместил в Лебяжьем театр миниатюр на 520 мест и «Электротеатр» с кинозалом на 280 мест. Со двора к ним было пристроено помещение для фойе, а перестроенное здание по Кремлевской набережной использовалось как вход в театр и для театральных касс. В 1915 году возник театр «Ассамблея», в 1917-м – «Театр миниатюр» С. Зимина. В октябре семнадцатого года на крыше училища стояли пулемёты – мятежные юнкера обстреливали подходы к Кремлю.
Фото 1920 год.
После революции, с лета 1918 года здесь находился так называемый «Театр Народа», в котором ставились спектакли-митинги, то есть во время театрального действия одновременно проходил и митинг на заданную тему: «митинг введен в пьесу», как объявлялось в газете. В конце 1918 года в продолжение одного сезона в «Театре Народа» работал Евгений Вахтангов. Примерно треть территории усадьбы со стороны Кремля была «ликвидирована» в середине 30-х годов, когда началось строительство нового Каменного моста (архитекторы Щуко, Гельфрейх, Минкус, инженер Калмыков, 1936-38). Главное здание усадьбы оказалось фактически на стройплощадке, однако, что характерно, его не стали ни передвигать, ни сносить, хотя в результате особнячок с мезонином почти упёрся в монументальный лестничный сход с моста на набережную.
Помимо зданий театра перестройке подверглись также и расположенное рядом двухэтажное здание по Лебяжьему переулку, незадолго до того горевшее.
В 1913 году архитектор Сергей Гончаров (отец художницы Натальи Гончаровой) строит Солодовникову трехэтажный доходный дом с 5-, 6-комнатными квартирами и лифтом, еще через год достраивает четвертый этаж. Но главное, чем привлекает дом – пять майоликовых панно на фасаде под самой кровлей. Теперь это дом № 6\1 - доходный дом Солодовникова (1913, архитектор Сергей Гончаров)
По одной из версий, панно вышли из мамонтовской мастерской Абрамцево, а крайняя левая с изображением драконов и богатыря может принадлежать Аполлинарию Васнецову... Майолики со сценой битвы и с надписями под ними могут быть сделаны по эскизам Врубеля, а центральная, большая композиция, с портретом девушки в центре, сделана по отливкам Врубеля, считают многие исследователи, включая Романюка, Нащокину, Величко и Петрову. Портрет на вазе, печи и панно в Таганроге и Москве совпадают (в Москве утрачено лицо)
Существует предположение, что на панно изображена балерина Бронислава Гузикевич, с которой Врубель познакомился в Абрамцево и был поражен ее красотой. Увидеть образ красавицы можно и на зеркале изразцовой печки, рядом с которой позирует на фото владелец Абрамцевского майоликового производства Савва Мамонтов. Врубель создал первый портрет балерины на керамической вазе.
В книге А. Кудри «Валентин Серов» читаем:
«А летом Серов приехал в Абрамцево повидаться с дорогими ему людьми и заодно поработать в открывшейся здесь два года назад керамической мастерской. Вокруг нее сплотились трое энтузиастов – приглашенный из Костромы молодой технолог по керамике Петр Ваулин, сын Мамонтовых Андрей и Врубель. Поначалу работа исполнялась незатейливая, вроде изразцов для каминов. Но вскоре, распознав ранее не ведомые ему возможности творить красоту с помощью глины, гончарного круга, специальных покрытий и жаркого пламени печи, Врубель начал создавать вещи поистине чудесные и как-то запечатлел на майоликовой вазе портрет приехавшей в Абрамцево кареглазой шатенки, балерины Гузикевич. Опыты Врубеля увлекли и Серова, и он тоже оставил на своей вазе портрет томной и грациозной балерины, хотя его работа и вышла не столь эффектной, как у коллеги...»
К сожалению, о Брониславе Гузикевич информации практически нет. Предполагают, что она могла служить в театральной труппе Солодовникова, семья которого дружила с Мамонтовыми и даже передала в аренду театр и синематограф в 1912 году одному из них – Сергею Саввичу, основавшему «Мамонтовский театр миниатюр».
Авторство остальных четырех майоликовых керамических панно, на которых изображены батальные сцены, драконы с грифонами и объемный текст цитат из произведения «Боривой» Алексея Константиновича Толстого под ними, даже приблизительно не установлено.
Подписи под былинно-батальными сценами - цитаты из баллады Алексея Константиновича Толстого «Боривой»: «Сшиблись вдруг ладьи с ладьями, и пошла меж ними сеча, брызжут искры, кровь струится, треск и вопль в бою сомкнутом…»
Кстати, и сам архитектор – весьма непростой. Сергей Михайлович Гончаров (1862 - 1935) – внук младшего брата Натальи Николаевны Пушкиной, потомок знаменитого рода владельцев Полотняных заводов. Окончив МУЖВЗ, в 1886 он получил звание классного художника и архитектора. По его проектам в Москве было построено несколько доходных домов в стиле модерн. Но одним из наиболее выдающихся его творений считают Троицкий собор в подмосковном Щелкове, возведенный в память рождения наследника, цесаревича Алексея в 1909-1915 годах. Оригинальной деталью храма является его купол, представленный в виде стилизованной царской короны и идейно роднящий его с церковью в Дубровицах.
Дочь Гончарова - Наталья Сергеевна (1881-1962), всемирно известный художник, одна из основателей особого направления в живописи - лучизма.
Но панно – это еще не полная история нашего дома. Дважды, в 1913-м и весной 1917 года в этом доме жил Борис Пастернак. Первый раз — отделившись от родителей, второй, в квартире № 7, — «из суеверья».
«Окно его комнаты выходило на Кремль и Софийскую набережную, поверх деревьев Александровского сада, который в этом месте был гораздо шире теперешнего», – вспоминал сын поэта Евгений Пастернак.
«Вернувшись в Москву, Пастернак снял маленькую комнату у въезда в Лебяжий переулок (дом 1, кв. 7). 
Из суеверья
Коробка с красным померанцем –
Моя каморка.
О, не об номера ж мараться
По гроб, до морга!
Я поселился здесь вторично
Из суеверья.
Обоев цвет, как дуб, коричнево
И - пенье двери.
Из рук не выпущу защелки.
Ты вырывалась.
И чуб касался чудной челки
И губы - фиалок.
О неженка, во имя прежних
И в этот раз твой
Наряд щебечет, как подснежник
Апрелю: здравствуй!
Грех думать - ты не из весталок:
Вошла со стулом,
Как с полки, жизнь мою достала
И пыль обдула.
— писал он об этой комнате в 1917 году в стихотворении «Из суеверья». Сравнение было понятно современникам: на этикетке спичек часто изображался яркий оранжево-красный померанец, горьковатый родственник апельсина». (Пастернак Е. Б. Борис Пастернак. Биография).
В этом же доме, в коммунальной квартире родился 6 сентября 1923 года другой поэт Александр Межиров. «Помню старый Каменный мост, его деревянные пролеты, храм Христа Спасителя, в который водила меня няня, боясь оставить на мраморных плитах площади. В этом храме она совсем тихо подпевала хору, по-своему молилась. Помню, как храм взорвали. Видел с крыши котовского доходного дома (№ 6), еще ничего не понимая. Помню, как на противоположном берегу стали строить большой серый дом…» (А. Межиров. Артиллерия бьет по своим. Избранное. Вместо предисловия).
Дом в Лебяжьем переулке 1960-е годы
Лебяжий переулок не раз упоминается в стихах Межирова, а в 1968 году вышел сборник с таким названием.
«Мою шинель походы разлохматили,
Прожгли костры пылающих руин.
А в медальоне спрятан адрес матери:
Лебяжий переулок, дом 1…»
Медальон, 1951 г.
…В 1938 году Большой Каменный мост был перенесен от устья Ленивки на новое место, ближе к Кремлю — на место зотовского двора. Главный дом, к счастью, уцелел. Вопрос: надолго ли?
Уже в наше время разрабатывают планы устройства дополнительного съезда с Боровицкой площади к Москве-реке и в результате этого оба памятника архитектуры могут навсегда исчезнуть с карты города.
Говорят, что во время ремонта одной из квартир, в стене нашли заложенные кирпичом несколько толстенных гроссбухов. Вместо различных бухгалтерских операций там были записаны … номера и марки авто с указанием времени въезда-выезда с территории Кремля, из Боровицких ворот.
А лет пять-шесть назад его не начали расселять. Сейчас часть квартир уже пустует, штукатурка и краска облезли – отчетливо стали видны ампирные следы. «Градостроительство и быт гор. Таганрога» открылся в ноябре 1981-го, и тут же началась реставрация керамического панно, которое находилось в весьма плачевном состоянии: многие плитки разрушены, некоторые утрачены совсем. Стало ясно, что местными силами эту проблему не решить. Руководство музея-заповедника обратилось к специалистам реставрационных мастерских города Ленинграда. Впервые в России была применена так называемая «сухая реставрация», при помощи кремнеорганических соединений миллиметр за миллиметром восстанавливалось утраченное». В Таганроге восстанавливали по миллиметрам.
Загадочная девушка с серьгой над входом в особняк Шаронова в Таганроге.
А в Москве «девушка с серьгой» в 2000-х фактически потеряла лицо… 
Участь памятников, «стоящих на пути прогресса», в Москве, как правило, незавидна… Тем более, что дом 6/1 по Лебяжьему даже и не памятник, он ЦГФО (что значит "ценный градоформирующий" вам даже специалисты не расшифруют). По новым правилам обычным горожанам крайне затруднительно заявить его на охрану. Для этого надо найти средства, заключить договор, провести экспертизу, доказать, что "единожды приговоренный к ЦГФО" достоен помилования. Документы же на снос у нас оформляются куда быстрее…
https://arch-heritage.livejournal.com/102715.html
https://russianbookchamber.blogspot.com/p/history-rkp.html
https://moskva.kotoroy.net/story/lebyazhiy_pereulok_d_6_1_dom_s_mayolikami/
Свежие комментарии